Герои 15 апреля 1989 года

Воспоминания о трагедии на Хиллсборо оставил и Питер Хутон – солист группы The Farm и издатель влиятельного ливерпульского фанзина The End. В своём рассказе он отдает дань уважения настоящим героям того дня.

Всё начиналось совсем как обычно. Яркое и ясное весеннее утро, и мы едем по изумительной Снейк Пасс, которая змеится через Пик-Дистрикт, чтобы попасть в Шеффилд на четвертьфинал Кубка Англии между «Ливерпулем» и «Ноттингем Форест». Кто бы мог подумать, что грядущий день изменит наши жизни и игру, которую мы любим?

После ничем не примечательной поездки мы прибыли к стадиону около двух часов дня, как и в прошлом году, когда на «Хиллсборо» встречались эти же команды. Единственным отличием в этот раз было то, что перед трибуной Леппингс Лейн творился совершенный хаос.

Год назад полиция смогла организовать посты для проверки билетов. В этот раз все было хуже не придумаешь: один или два конных полицейских находились в центре обездвиженной толпы. Это было как раз тем, что ни один нормальный болельщик не хотел бы увидеть перед стадионом и прочувствовать на своей шкуре: ни очереди, ни полиции, ни стюардов.

Я оказывался в подобных ситуациях раньше, например, в начале 70-х, перед Копом, на аншлаговых матчах, да и в других местах, особенно на стадионе «Вулвз» в 1976 году, и, конечно, на «Уэмбли» перед игрой с «Эвертоном» в 1986-ом.

Я знал всю тщетность попыток прорваться через толпу и добраться до турникетов. Ты паникуешь, потеешь, с трудом дышишь, и когда оказываешься уже в непосредственной близости от входа – тебя отбрасывает на то же место, откуда ты и начинал свой путь. Потому я решил пойти поискать поблизости магазин, где можно купить чего-нибудь перекусить и подождать, пока полиция разберётся.

В полтретьего стало очевидно, что ситуация не изменяется к лучшему. Тогда я с неохотой присоединился к толпе. Нужно подчеркнуть, что это были болельщики с билетами, потому что перекупщики, с которыми я разговаривал в тот день, были раздосадованы, что спрос на билеты оказался ниже плинтуса в сравнении с прибыльным для них прошлогодним матчем. Это не было сборище безбилетников, пытающихся силой прорваться на стадион, это была толпа в хорошем настроении, и все, что им нужно было – надлежащая организация доступа на матч. Но они так ее и не дождались.

За десять или пятнадцать минут мы еле приблизились к входу, и я видел фанатов, взбиравшихся на турникеты и кричавших полиции, находившейся внутри стадиона, чтобы те сделали что-нибудь. Безрезультатно. К 2.55 людская волна наконец поднесла меня к турникетам. Попав на стадион, я ощутил облегчение и был полон эмоций, я мог слышать, что команды вышли на поле, я слышал рёв толпы на трибуне, и мне оставалось несколько шагов для того, чтобы слиться с нею.

Уже внутри я встретил бодрую компанию полицейских, я рассказал, что за пределами стадиона невозможные условия, и что могут быть жертвы, если полиция не появится там тотчас же. Я просил их, чтобы открыли ворота, и был не одинок в своих мольбах. Большинство из тех, кто прорывался через турникеты к выходу на стадион, призывали полицию к действиям. Взаимодействие между полицией и болельщиками могло бы помочь избежать смертей или серьезных травм на стадионе.

В обоих концах трибуны Леппингс Лейн были лестницы к боковым секциям (которые, как мы сейчас знаем, были почти пусты). Зияющая чёрная дыра тоннеля вела прямиком в середину уже забитой людьми террасы. Но никто из шедших через тоннель не представлял себе всех последствий. Лёгким решением в этой ситуации для стюардов и/или полиции стала бы блокировка центрального прохода и решение перевести болельщиков на боковые сектора. У меня был билет на северную трибуну, поэтому я пошёл налево, но я бы пошёл бы именно в тот проход, если бы имел билет на террасы.

По-моему, «Ливерпуль» попал в перекладину, когда я добрался на свой сектор - я знал, что игра началась ещё до того, как нашёл своё место. Через пару минут на поле появился фанат. Он неуверенно держался на ногах, но никто не имел ни малейшего представления о том, что происходило в эти минуты. После на поле стали появляться и другие болельщики.

Судья увёл игроков. Я сразу подумал о том, что трибуна переполнена, но не догадывался, что всё так серьезно. Годом ранее на Леппингс Лейн было так же некомфортно, не зря в узких кругах ее называли «говнотрибуной». Всё больше людей стало появляться на газоне, и фанаты «Ноттингема» стали распевать «Вы скаузерские ублюдки», думая, что это было обычное вторжение на поле.

Однако вскоре стало понятно, что происходит что-то страшное, но масштабы гнусности трагедии всё ещё не представлялись. Через 20 минут или около того у другого конца Леппингс Лейн появилась «скорая помощь», ехавшая вдоль поля. Примерно в это же время полицейские выставили непонятный кордон по центральной линии. На протяжении всего времени, пока развёртывалась трагедия, около 50 полицейских, стоявших в этом оцеплении, мило беседовали и в целом неплохо проводили время. Предположительно, у некоторых из них имелись аптечки, но все ведь подчинялись приказу оставаться на линии. Я знаю это, так как в 3:30 я был на поле и разговаривал с ними, спрашивал, почему они стоят здесь и что происходит. Скоро всё прояснилось само собой, когда раненых, умирающих и покойников стали переносить на рекламных щитах – эти хорошо известные нам кадры.

Многие из тех, кто находился на тогда на стадионе, были в замешательстве, чувствовали безнадёжность, сконфуженность, а то и вовсе были в неадеквате. Я видел героев того дня, и большинство из них не носило униформы. Настоящими героями были обычные фанаты «Ливерпуля», которые пытались совладать с ситуацией, относившие и складывавшие тела погибших на другом конце стадиона, в штрафной площади перед «Копом Хиллсборо».

Когда я увидел, как фанаты «Ливерпуля» пытаются воскресить безжизненные тела, я утратил адекватное восприятие. Я пытался убедить себя в том, что эти люди просто потеряли сознание, но в глубине души, мне кажется, я знал, что они были мертвы. На всё это смотрела шеренга полицейских. Некоторые не сдавались и продолжали проводить массаж сердца незнакомцам или своим любимым или делать искусственное дыхание другим болельщикам «Ливерпуля», а линия полицейских просто наблюдала.

Героями 15 апреля 1989 года были обычные болельщики «Ливерпуля». Кем бы вы ни были, я салютую вам и той роли, которую вы сыграли в этой трагедии, запятнаной прессой из сточной канавы неделю спустя.

Тот день, та ночь, та неделя, тот год, то десятилетие… Я не мог найти утешения. Но я чувствовал гордость за то, что был ливерпудлианцем. Я стал свидетелем самоотверженности, мужества и достоинства, с которыми вы отнеслись к тем, кто погиб, до того, как они отправились к предкам. Покойтесь с миром, 96.

Перевод: Светлана Стреж, Артём Шейко.