Шенкли: Моя история. Глава 5. Горький конец, новые начинания

Когда-то я думал, что «Престон Норт Энд» - лучшее место в мире. Моё сердце было бы разбито, если бы мне пришлось уйти. Но в конце концов я уехал, не проронив ни одной слезы, расстроенный тем, что не получил обещанного.

В начале 1949 года я был капитаном «Престона», но не попадал в состав. Они были на дне таблицы Первого дивизиона, меня вернули и мы с трудом сражались за выживание. У Тома Финни было несколько травм, и он пропустил много игр, что было большим ударом.

Тут появилась вакансия менеджера в «Карлайле», и у меня был шанс заполучить эту работу. Мне было тридцать пять и я был квалифицированным массажистом. Я был знаком с физиологией и анатомией и имел опыт игры. Я встретился с советом «Карлайла», и они предложили мне четырнадцать фунтов в неделю – столько же, сколько я получал в «Престоне», высшая зарплата. Я рассказал обо всём в «Престоне», и они, конечно, не были довольны.

В мою честь как раз должны были устраивать матч-бенефис, и Томми Финни сказал: «Не уходи. Оставайся, я выбью тебе бенефис, получишь неплохие деньги». Я ответил: «Знаешь, Томми, от денег я бы не отказался, потому что на самом-то деле у меня ничерта нет».

Так Томми уговаривал меня не уходить, но я знал, что это правильное решение. Я и раньше никогда не сомневался ни в чём, что собирался сделать. С этим мне повезло. Если вы сомневаетесь в решении менять работу и переезжать, то лучше оставайтесь на месте. Но у меня сомнений не было. Я хотел уйти, и «Престон» всеми способами пытался меня удержать.

«У тебя будет матч-бенефис», - сказали они. Я ответил, что вполне могу сыграть бенефис и потом уйти в «Карлайл», это же просто. В итоге я ушёл в «Карлайл» в марте и не получил свой бенефис. Я сыграл столько матчей, ни разу не был травмирован, если не считать военное время, и ушёл в «Карлайл», потому что это была возможность начать карьеру менеджера достаточно рано, в тридцать пять.

Я ощущал, что управляющие «Престона» просто обманули меня с этим бенефисом, и это было самое большое разочарование в моей карьере. Я-то всегда выполнял свои обещания.

Мне было жаль, что так случилось, ведь в остальном мне очень повезло поработать с такими людьми, как Том Карри, Билли Хампсон в «Карлайле», Билл Скотт, Джим Меткальф и Джеймс Тейлор в «Престоне». Всё, что я делал на поле – всегда было для команды. Для себя тоже, да, но в первую очередь – для команды. Если всегда играть на команду, то обязательно получишь своё вознаграждение.

Всё это время я готовился ко дню, когда стану менеджером. Я изучил все тренерские системы в «Престоне» и знал всю суть игры. Я также знал, что могу быть лидером. Я был уверен в своих силах. Я не хлопал ушами, а работал на будущее. Вопрос был только в том, когда появится подходящая возможность.

Сейчас наверняка тоже есть игроки, которые подошли к определённому этапу и думают так же, как думал тогда я. Например, Фрэнк Маклинток, защитники «Куинс Парк Рейнджерс». Не знаю, что Фрэнк планирует насчёт своего будущего, но он – хороший пример опытного игрока, приближающегося к моменту, когда нужно принять решение – остаться в игре или попробовать что-то ещё. У него потрясающее стремление побеждать, и он выглядит подходящим кандидатом для работы менеджера. Он хорошо говорит и, хотя и является приятным парнем, может быть и суровым.

[Примечание Джона Робертса: Фрэнк Маклинток окончил карьеру игрока после сезона 1976/1977 и действительно стал менеджером – со смешанным успехом. Единственный его сезон в «Лестер Сити» закончился вылетом из высшего дивизиона. Затем он неплохо поработал в «Брентфорде», а затем добился повышения дивизиона с «Миллуолом». Тренерскую карьеру он завершил в 1990 году.]

Многие люди могут производить впечатление потенциально очень успешных менеджеров, но это сложная работа, и не многим она по плечу. У человека может быть талант к тренерству, он может уметь учить и подавать пример, но он попадёт в неправильный клуб и не справится. Он может попасть в клуб, где его ждёт множество баталий – не футбольных, а политических и интриганских. Он может обнаружить, что ему сложно общаться с игроками не намного младше его самого.

Кто-то может сразу попасть на хорошую работу, а другим может не повезти. Мэтт Басби, например, получил шанс работать в «Манчестер Юнайтед». Их стадион был разбомблён после войны, но у команды был потенциал. Мэтт по максимуму воспользовался этой возможностью и этим потенциалом и сделал из «Юнайтед» величайшую команду. Другим менеджерам, мне в том числе, приходилось идти к вершинам по более долгой дороге, сначала работая в небольших клубах.

Моя карьера менеджера завела меня в «Карлайл», «Гримсби», «Уоркингтон» и «Хаддерсфилд», но за всё это время я никогда не чувствовал, что Мэтт Басби или Стэн Каллис в «Вулвз» были лучше меня. Ни на одну минуту. Я не хвастаюсь и не горжусь. Мэтт и Стэн – потрясающие люди, но у меня была система игры и система тренировок, и я был достаточно умён, чтобы их применять. Я знал, как иметь дело с разными людьми. Мне никогда не нравилось доминировать, я предпочитал, чтобы меня уважали. Я мог просто и разумно говорить об игре и умел заметить хорошего игрока.

Я всегда применял одну и ту же базовую формулу, когда оценивал игрока. В первую очередь у него должен быть талант и храбрость. Одно без другого – не дело. Дальше – физическая форма, игрок должен работать и быть готовым бороться против обстоятельств. Бывали игроки, вроде Иана Сент-Джона или Рона Йейтса, которых я купил в «Ливерпуль», которых я мог увидеть один раз и сразу сказать «Достаточно, они подойдут!». Но если бы мы могли быть уверены насчёт каждого игрока, игра была бы слишком простой. Бывали другие случаи, когда я просматривал игрока много раз, дома и на выезде, пока окончательно не убеждался, что у него есть все необходимые качества.

Пока я играл, я учился. Через агентство я прошёл курс массажиста – помню, как Несс звонила мне, когда мы с «Престоном» играли на «Хайбери», чтобы сказать, что я успешно сдал экзамены. Я знал кое-что о людях и работе тела, что может выдержать атлет, и набрался тренировочных техник в «Престоне». И тут как раз появилась работа в «Карлайле».

Футбольный менеджер – просто пафосное название для обозначения тренера. На континенте вообще используют слово «инструктор», и это более правильный термин. Если ты не можешь пойти и тренировать команду во всех аспектах, обучать игроков и говорить им, как играть, и не знаешь ничего о травмах и их лечении – ты не менеджер. Лучше иди домой и меняй работу, потому что это вся суть игры, остальное – трата времени. Все эти разговоры в книгах – мусор, важно только то, что происходит на самом деле.

Я всё это знал и понимал. Я работал с людьми, которые умели тренировать, и у меня была своя концепция людей и их психологии. Я был в отличной форме, лучше кого бы то ни было в Англии, и когда я приехал в «Карлайл», я делал всё – тренировал, играл в тренировочных матчах, просматривал игроков, чистил бутсы, подметал чёртову раздевалку, всё. Я даже сжёг всю тренировочную форму. Она ужасно воняла, так что я нашёл большую печку и всё сжёг. Игрокам мы купили новую, а что не могли купить – доставали под заказ.

Старая трибуна, похожая на голубятню, была почти разрушена и разваливалась на куски. Террасы выглядели ужасно. Но у клуба было немного денег, 16000 фунтов от продажи Айвора Бродиса, и мы хорошо их вложили. Мы купили Билли Хогана из «Манчестер Сити» - все думали, что это Стэн Мэттьюз, и Эрни Уитла, и перевели вингхава Джеффа Твентимэна из резервов в основного центр-хава – это ему хорошо подошло.

Мы много работали в новой тренировочной форме. Как-то по дороге на матч в Линкольне мы проезжали Донкастер. Я увидел спортивный магазин, остановил автобус, пошёл туда и купил новую игровую форму – мы сразу же и сыграли в ней с «Линкольном». Я старался, чтобы игроки хорошо себя чувствовали – носили лучшую форму, хорошо питались, по возможности останавливались в отелях. По стечению обстоятельств, мой дядя Билли всё ещё был в совете директоров «Карлайла».

Мы с Несс снова начали всё с нуля. В Престоне мы собирались купить дом, но клуб помог нам – купил дом, чтобы освободить нас от такой финансовой ноши, и сдавал нам его. В Карлайле мы тоже въехали в принадлежащий клубу дом, и он был не самым лучшим. Но зато Несс стала чаще бывать дома – она скучала по Глазго, и мы могли доехать туда за два часа на поезде.

Нам было непросто, но это были счастливые деньки. Я приносил домой форму, и Несс её стирала. Мы купили одну из этих стиральных машин – они тогда были новинкой. Чего стоило установить её в доме! Понадобились новые трубы и всё такое. По-моему, все инженеры Карлайла собрались у нас, чтобы посмотреть на это. Но она была прекрасной – автоматической.

Несс тогда ждала нашего второго ребёнка, Жанетт, и ей пришлось лечь в больницу. Машину мы завели только недавно, и я решил сам устроить стирку. Я запихал всё в горячую воду - полотенца, майки, фуфайки. И конечно, когда я всё достал, жилеты нашей дочки Барбары можно было надеть разве что на куклу! Все вещи сильно сели, даже пледы стали в два раза меньше.

«Карлайл» стал хорошим опытом. Мы играли в присутствии шестнадцати, семнадцати, восемнадцати тысяч зрителей. В Третьем северном дивизионе у «Карлайла» была лучшая посещаемость – лучше, чем потом в первом дивизионе через несколько лет.

С самого начала карьеры менеджера я старался показать, что самые важные люди – это болельщики. Нужно знать, как с ними общаться, иначе ты просто тратишь своё время зря. Нужно, чтобы они были на твоей стороне. Команда, менеджер и болельщики – только это имеет значение.

Я обычно шёл на место диктора без четверти три и говорил с людьми перед каждой игрой. Вместо того чтобы писать о чём-то в программке, я говорил с ними о заменах в составе, об ошибках в прошлой игре, о чём угодно. Они обожали это.

Как-то один журналист из местной газеты услышал, что ирландский игрок «Донкастера» травмировал лодыжку и не сыграет против «Карлайла» на Пасху. Он решил, что это Питер Дохерти, и написал это в газете, хотя на самом деле травмированным ирландцем был Джо Дюбуа. Приезд Дохерти с «Донкастером» обеспечил бы «Карлайлу» полный стадион, так что можете себе представить мои ощущения, когда я прочитал это в газете. В следующий раз у микрофона я разнёс этого журналиста в пух и прах – он как раз был на трибуне. «Вы что, пытаетесь клуб саботировать? Проверяйте факты!», - сказал я.

У резервной команды тоже были отличные результаты, вроде победы на выезде над «Сандерлендом» 4:0. На них приходили посмотреть шесть-семь тысяч человек – больше, чем потом собирала основная команда во Втором дивизионе.

Я воплощал свои идеи на практике, и главным было то, как я обращался с игроками. Я всегда старался быть справедливым вместо того, чтобы кого-то из них делать жертвой насмешек, наказывать, штрафовать, критиковать или унижать кого-то в неправильное время или перед неправильными людьми.

У меня не было любимчиков. Игрок мог быть моим величайшим врагом, но если он умел играть – я говорил, что он велик. Если меня кто-то не любил, это не влияло на моё мнение. За моё время в «Престоне» я достаточно насмотрелся на фаворитизм. «Джимми – хороший парень», - говорил кто-то, и Джимми играл, даже если был хуже, чем Питер. Я видел такие случаи и понимал, что это неправильно.

Ещё нужно было улучшить и модернизировать тренировки. Изначально тренировки нужны для того, чтобы организм был готов выполнять функции, благодаря которым футболист будет лучше играть. Даже в «Престоне» игроки просто бегали кругами вокруг поля до последнего дня сезона. В «Карлайле» занимались тем же. Я сразу же отменил всю монотонную душераздирающую ерунду.

Для тренировок мы пользовались полем для регби, большой пыльной стоянкой и небольшим лугом, который арендовали у фермера. Когда игроки набирали форму, мы концентрировались на работе с мячом и командной работе, непредсказуемо пасуя в разные стороны, чтобы защитники соперника не были готовы и не говорили «Ой, спасибо большое».

Тренер Фредди Форд как-то рассказывал историю. Когда я был в «Карлайле», нормирование продуктов ещё не отменили. Один фермер приносил нам по выходным пару дюжин яиц и кусок масла. Задачей Фредди был подсчёт и раздача яиц и нарезанных кусочков масла, у него даже были маленькие весы. Учитывая резервную команду, у нас было больше игроков, чем нам приносили яиц, так что свою долю получали только человек двенадцать-тринадцать. Это было подсказкой, кто попадёт в состав на следующую игру. Как-то раз, когда Фредди уже всё нарезал и разложил, к нему заявился за рационом Деннис Стоко, полезный игрок. «Ты лучше подожди, Деннис», - сказал Фредди, так что Деннис сразу понял, что он не в составе.

Жильё было проблемой. Клуб купил большой дом и переделал его в квартиры для игроков. Предполагалось, что там будет всё необходимое, но на самом деле там было ужасно. Если бы клуб мог позволить себе дома для игроков, было бы лучше – но он не мог, так что в одном доме жили три или четыре семьи.

Как-то мы с Фредди зашли к ним, и один из ребят сказал: «Было бы хорошо выкинуть отсюда всё, прибраться и привезти собственную мебель».

«Уверен, сынок?», - спросил я.

«Да, я был бы рад это сделать сам».

Мы поговорили с Фредди и нашли старьёвщика, который забрал у парня из квартиры все ковры и мебель, чтобы он смог обставить квартиру собственными вещами. Там сразу стало гораздо уютнее. Все подобные вещи важны, когда руководишь командой.

Когда я пришёл, сезон уже почти закончился, но мы напоследок сыграли вничью с «Халл Сити», которые добились тогда повышения. Твентимэн в тот день был просто ураган. Я отработал там два полных сезона, и второй мы закончили с 62 очками на третьем месте – за «Ротеремом», у которого было 71, и «Мансфилдом» с 64. Все эти очки, а толку, если во Второй дивизион выходила только одна команда из северного третьего и одна из южного.

В 1952 году стала вакантной должность менеджера в «Гримсби». Я подал заявку и получил работу. Я сделал это, потому что у «Карлайла» не было денег для дальнейшего прогресса и потому что я считал, что у «Гримсби» больше потенциала. Они были известным клубом, но только что вылетели в Третий северный дивизион. Я полагал, что некоторые их игроки превосходили стандарты Третьего дивизиона. В «Гримсби» было больше шансов на успех, чем в «Карлайле».

Я думал: «В них что-то есть, они устоявшийся клуб». Я бывал там и знал, что любой команде сложно выиграть в «Гримбси» из-за стадиона и того, сколько времени нужно было туда добираться. Пока вы дотуда доезжали, уже как будто пропускали пару голов!

К сожалению, «Гримсби» продали некоторых хороших игроков, которых я бы оставил, если бы начал работать раньше. Но я имел возможность покупать. Я заплатил «Лестер Сити» 4000 фунтов за Джимми Хернона – тощего мелкого парня, который играл левого инсайда и напоминал мне великого Уилфа Мэнниона. Он был блестящим игроком, в один из сезонов он забил 14 голов, большинство из них – головой. Я подобрал Уилли Брауна из «Престона». Я знал, что не ошибаюсь, потому что играл с Уилли в одной команде. Он был крупным и сильным правым бэком. Я присмотрел Уолтера Гелбрэйта, игравшего левого бэка за «Куинс Парк» в Шотландии. Он был быстрым, умным и легко шёл в отборы.

Несмотря на продажи, мне было с кем работать. У нас был Стэн Ллойд – он носил седьмой номер на спине, но играл глубже, потому что был не слишком быстр. Он был умным, подбирал мяч в глубине поля и отлично пасовал. Чтобы компенсировать недостаток скорости у Стэна, у нас был Джимми Блумер, невероятно быстрый правый инсайд. Шотландец Джимми составлял хорошую пару с центр-форвардом Билли Кэрнсом из Гейтсхеда. Билли в то время был лучшим игроком в воздухе во всей Англии. В игре головой он мог сравниться с Дикси Дином. Джимми вовсю пользовался отскоками от головы Билли. Они были для «Гримсби» тем же, чем стали потом Джон Тошак и Кевин Киган для «Ливерпуля».

Правого хава у нас играл Рег Скотсон, полный энергии игрок из «Сандерленда». Рег был высотой пять футов десять дюймов [177 см – прим. перев.] и всегда полностью выкладывался в играх. Дункан Макмиллан из «Селтика» – самый надёжный игрок – был нашим центральным хавом. Слева у нас было трио игроков, чьи комбинации снились соперникам в кошмарах. Там был Падди Джонстон, ирландец, на позиции левого хава, и перед ним вингер Джимми Мэддисон из «Дарлингтона». Когда они играли с Джимми Херноном, они вызывали хаос в любой защите.

Стэн Эсхёрст, вратарь, сломал палец в первом матче сезона, и я купил Джорджа Туиди, которому было уже сорок два года. Джордж был одним из величайших голкиперов, в свои лучшие дни он был на уровне Франка Свифта. Он был больше шести футов ростом [180 см – прим. перев.] и с огромными руками, как лопаты. Никто даже не пытался его атаковать.

Никогда не забуду день, когда мы потеряли Стэна из-за этого перелома. К нам приехал «Линкольн Сити», и к концу матча мы остались вдевятером – ещё один игрок сломал ногу. Конечно, мы проиграли. На следующей неделе мы поехали в «Линкольн» и обыграли их. В конце сезона «Линкольн» добился повышения с 69 очками. У нас было 66 – мы были вторыми. Столько очков и никакого толка. Это было ужасно и в то же время грустно.

Грустно было и потому, что команда у «Гримсби» была – пенс к пенсу – лучшей командой, что я видел в Англии после войны. В своей лиге они играли в футбол, который больше никому не удавался. Всё было продумано, спланировано и усовершенствовано, более занимательного футбола и желать было нельзя.

У нас было больше опыта, чем молодости, все в команде знали, что делают – каждый финт, каждое движение. Мы наделали прилично шуму и провели несколько по-настоящему показательных матчей. Как-то бы обыграли «Галифакс» со счётом 8:0. Игроки «Галифакса» (и других команд) бегали за нами, высунув языки и думая «Какую чертовщину они выкинут теперь?» Лига была достаточно сильной, с командами вроде «Линкольна», «Стокпорта», «Донкастера» и «Ротерема».

Однажды мы играли со «Стокпортом», когда обе команды боролись за выход во второй дивизион, и на стадионе было 27 тысяч человек. Энди Битти, мой друг по «Престону», тогда был менеджером «Стокпорта». Мы устроили им порку в Гримсби и сыграли вничью в Стокпорте.

Наша команда была в отличной форме и довольна собой. На тренировках мы играли пять-на-пять не на жизнь, а насмерть – могли играть по часу без перерывов. Мы тренировали вбрасывания и были опаснее с угловых у наших ворот, чем у чужих. У нас была одна хитрость, которую мы использовали.

Мэддисон, который хорошо управлялся с мячом, находился на самом краю нашей штрафной рядом с Блумером, который отлично бегал, и Кэрнсом, который прекрасно играл головой. Кто выигрывал мяч – например, Хернон – должен был пнуть его в сторону Мэддисона. Это был знак для Блумера. Когда мы выигрывали мяч после углового, он начинать бежать в сторону центра поля. К тому моменту, как Мэддисон получал мяч, Кэрнс тоже перемещался вперёд, Мэддисон делал на него навес, и тот головой отправлял мяч Блумеру, который уже вовсю бежал. Он забил бессчётное количество голов с угловых возле наших ворот.

К счастью, у нас были игроки, способные попробовать такой трюк. Бессмысленно просить у игроков сделать то, что вне их возможностей, это пустая трата времени.

После двух сезонов в «Гримсби» я начал понимать, что возраст игроков берёт своё и что у клуба может не хватить денег, чтобы удовлетворительно их заменить. И тут «Уоркингтон» подбросил мне настоящий вызов. Они барахтались на дне таблицы Третьего северного дивизиона и были под угрозой исчезновения. Они думали, что их может спасти только один человек – я, так что они предложили мне бонус, если у меня получится.

Я уже сделал в «Гримсби» всё возможное, и мы с Несс скучали по дому. Работа в Уоркингтоне позволила бы нам быть ближе к Шотландии. Я знал, что немного рискую своей карьерой, отправляясь в клуб на дне лиги, но это был вызов, и мне обещали бонус. Эта работа стала хорошим опытом.

Помню, как в первый раз приехал на стадион. Я открыл дверь и начал шарить рукой по стене в поисках выключателя. Кто-то спросил у меня:

«Что вы делаете?»

«Хочу включить свет».

«У нас тут газ», - ответили мне.

Чёртов газ! Тут я услышал шум снаружи и спросил: «Что происходит?»

«Это регби».

«Что значит регби?», - переспросил я. Это вывело меня из себя, я такого и не представлял. Я вышел наружу и столкнулся с Гасом Рисманом [валлийский игрок в регби – прим. перев.].

«Какого чёрта вы тут делаете?», - сказал я.

«В регби играем!»

«Господи, здесь же футбол в субботу. И что делать?»

Мне пришлось думать, как попытаться от них избавиться. Они тренировались на поле по четвергам и оставляли по себя полный ужас. Однажды мне почти удалось отложить один матч, в кубке против «Сент-Хеленс», но я не мог выгнать этих регбистов насовсем, хотя и старался. Они платили клубу много денег за использование стадиона.

Я знал, что есть игрок, который может помочь мне спасти «Уоркингтон», так что я отправился в «Линкольн Сити» и заплатил им 3200 фунтов за Эрни Уитла, хитрого мелкого игрока с северо-востока Англии. Эрни был ростом всего пять футов четыре дюйма [162 см – прим. перев.], но отлично управлялся с мячом. Он забил четырнадцать голов, которых «Уоркингтону» хватило для сохранения прописки в лиге.

К следующему Рождеству «Уоркингтон» возглавлял таблицу дивизиона. Опять мне удалось создать работающую команду! Они были потрясающие ребята – Уитл, Джордж Айткен, Рекс Данлоп, Джимми Дейли, Хьюи Кэмерон. Группа опытных игроков, как в «Гримсби». Мы не вышли во Второй дивизион, но выиграли дерби в «Карлайле» 4:0. И обыграли «Порт Вейл», который добился повышения, 2:0. Мы играли хорошо, и я был доволен.

Рабочий день футбольного менеджера вовлекает его в жизни многих других людей – игроков, директоров, болельщиков. Я всегда начинал день рано. В Уоркингтоне я жил примерно в миле от стадиона – шёл пешком утром, возвращался на ланч, шёл обратно днём и возвращался домой вечером.

Первым делом я пролистывал почту, чтобы посмотреть, нет ли чего-то срочного, что нужно решить немедленно. Затем я занимался самой важной частью работы – тренировкой с игроками, и проверкой состояния тех, кто залечивал травмы.

После тренировки обычно нужно было с кем-нибудь встретиться и разобраться с почтой. Для ответов я пользовался печатной машинкой, но по возможности старался звонить людям вместо того, чтобы писать. Я всегда писал в ответ фанатам или болельщикам, но когда разговор касался дел, предпочитал разговор письму. Такой совет мне дали довольно давно – стараться ничего не доверять бумаге из предосторожности. Не то чтобы я не доверяю людям, но некоторые могут неосторожно обращаться с письмами. Вне зависимости от того, писал я или говорил, я всегда следовал своему слову – делал то, что обещал сделать, и не делал того, что обещал не делать.

«Уоркингтон» был беден как церковная мышь. Нас постоянно ограничивали в расходах, но мы как-то выжили.

Секретарь в клубе работал на половину ставки, и если меня не было стадионе, некому было поднять трубку при звонке. Секретарь выписывал конверты для зарплаты, и я хранил их в офисе, а потом получал деньги в банке. Каждый четверг я шёл по улице с сумкой денег и думал: «Однажды на меня всё-таки обязательно нападут».

Я шёл по улице мимо безработных, которые сидели и курили. Иногда приходилось просить их подвинуться, чтобы пройти. Я мог остановиться поговорить с ними – со всеми деньгами в сумке. Я носил деньги в карманах, потому что у нас не было сейфа, и потом платил игрокам их зарплату.

В совете директоров было много людей из регби. На встречи приходило по тринадцать-четырнадцать директоров. Встречи не были похожи на обычные – всегда была какая-то ругань и странные высказывания. Было весело, лучше чем походы в кино! Председатель Эрни Смит постоянно спорил и каждую неделю уходил в отставку. Я ему говорил: «Вы же всё равно каждый раз возвращаетесь!».

Каждый день менеджер готовится к следующему матчу и в то же время думает о более общей картине состояния дел в клубе. Отчёт менеджера – самая важная часть совета директоров, потому что только управление делами команды имеет значение. Я готовил напечатанные отчёты по каждому игроку, и на заседаниях всегда детально обсуждал прошлый матч и оценивал выступление каждого игрока. Я рассказывал совету о трансферных запросах по нашим игрокам и информировал их о трансферных запросах, которые делал я. Затем я обсуждал с ними отчёты скаутов.

Было нелегко быть менеджером такого клуба как «Уоркингтон». Ближайшим городом, куда можно было съездить посмотреть футбол, помимо Карлайла, были Престон и Ньюкасл – долгие поездки по петляющим дорогам. Чтобы сыграть в Линкольне, нам приходилось выезжать в семь утра.

Но мы никогда не унывали. В глубине души я наслаждался этой работой.

Фотографии: shankly.com, Spirit of Shankly @spiritofshankly