Стивен Джеррард: Моя история. Глава III: Туда-сюда

В третьей главе своей автобиографической книги, вышедшей в сентябре текущего года, экс-капитан «Ливерпуля» Стивен Джеррард продолжает вспоминать начало сезона 2013/14 и дисквалификацию Луиса Суареса. Помимо всего прочего, Стиви Джи рассказывает о противостоянии с «Манчестер Юнайтед», упоминая Дэвида Мойеса и пресловутый конфликт с Эвра. Из этой главы вы узнаете, что Старриджа приходилось уговаривать выходить на поле, и что Джеррард не праздновал голы, забитые с пенальти.

Весьма значимым матчем для нас стала наша третья игра в лиге - против «Манчестер Юнайтед». Наша история встреч с МЮ настолько непроста и сдобрена взаимной ненавистью, что она никогда не оставляет меня равнодушным. Я всегда готов сыграть против них, даже учитывая, что общая статистика складывается не в нашу пользу. Для Даниэля Старриджа всё было немного по-другому: мы все яростно готовились и ждали решения, сможет ли он сыграть, исходя из своей физической готовности. Играть с «Юнайтед» без Суареса было чертовски сложно, но если бы мы потеряли ещё и Старриджа, наш револьвер остался бы вообще без патронов.

Перед матчем мы заехали в гостиницу «Улица Надежды» и вечером собрались погулять. Я всё время старался пристроиться за Даниэлем, потому что хотел убедить его сыграть в предстоящем матче. Я понимал, насколько он нам нужен, чтобы победить «Юнайтед». Без него сам светил Аспас в нападении. Он, конечно, не был уж совсем плох, но я был уверен, что с его рахитным телосложением на важной позиции центрфорварда в Премьер лиге делать нечего. Наш шанс победить МЮ был заключён в Старридже.

Дело в том, что Даниэль такой человек, что его нужно завести какой-нибудь фразой, например: «Чувак, ты наш лидер нападения, ты нам нужен, так что полный вперёд!» Луису Суаресу таких слов говорить не нужно, он и так ежесекундно готов ко всему. Я не помню даже, чтобы Луис пропускал матчи из-за травм. В кабинете врача я видел его лишь дважды, и ещё один раз он просто брал оттуда пакет со льдом, а потом уже бежал обратно. Луис не заморачивался на посещение врача. С «Арсеналом» он играл с травмой подколенного сухожилия. Таков его менталитет - если надо, то он за нас и бетонную стену пробил бы.

Некоторые игроки с невероятными талантами рождаются с комплектом дополнительных «фишек» - физической силой, эластичностью связок, непокобелимой верой в себя. Другие же, напротив, уязвимы от травм и часто сомневаются в себе. Такова природа.

У Луиса и Даниэля разный менталитет. Я всё знаю про Суареса, и в сравнении с ним Даниэлю всегда нужны слова поддержки. Вот и перед матчем с МЮ всё было сложно: его мысли были забиты всякой ерундой, и не было похоже, что он готов.

Перед прогулкой я посоветовался с Крисом Морганом и Гленом Дрисколом по поводу травмы Старриджа - не мог же я убеждать его играть с повреждением. У меня и самого были опасения по моему состоянию, и мне было нужно мнение специалистов - Криса и Глена. Нужно, чтобы они заверили: «Да, ты в порядке, ты можешь играть, вперёд».

Я спросил у них, что там с Даниэлем. Крис поглядел на меня и сказал: «Думаю, с ним всё хорошо. У него были жалобы на мышцу бедра, но мы уверены, что сейчас он здоров. Кажется, ему сейчас нужен лишь эмоциональный первотолчок».

Глен тоже утвердительно кивал, подкрепляя мою уверенность.

Даниэль недавно справился с травмой ложыжки, которую отхватил летом в сборной Англии. Он проходил индивидуальную программу физподготовки, но должен был играть регулярно, так как мы не могли пока рассчитывать на Луиса.

После «Виллы» мы в середине недели играли с «Ноттс Каунти» в матче Кубка лиги. Сыграли, надо сказать, паршиво. В первые полчаса мы забили два мяча, но потом совсем расслабились, и «Каунти», клуб Первой лиги, взял и сравнял счёт к восемьдесят восьмой минуте. Мы победили 4-2 к исходу овертайма, причём, Даниэль отыграл 120 минут. Мы не смогли бы без него, ибо к концу матча остались вдесятером: три замены были сделаны, а Коло Туре некстати потянул пах и не смог играть. Даниэлю пришлось отпахать по-полной, при этом он ещё и дважды забил.

Между делом он где-то потянул бедро, и оно у него болело, однако, медицинский штаб был уверен, что он вполне может играть против «Юнайтед». Крис точно не определил, на сколько хватит Даниэля, но поддержал меня в стремлении убедить Старриджа в том, что он готов выйти на поле. При этом, доктора, да и тренер пытались обхаживать нападающего, уверяя его, что он должен играть, но пока как-то безуспешно.

Вот ещё одна задача для капитана команды. Правда, я в этой ситуации больше походил на болельщика, убеждая Старриджа играть. Я говорил, что, если он почувствует боль в первые десять-пятнадцать минут, то сможет попросить замену. Я говорил, что все фанаты и вся команда будут ему дико благодарны, если он выйдет играть.

Я хотел подогреть его уверенность, помочь обрести себя, забыть о боли и пойти на небольшой риск. А больше всего я желал победы в матче, и отчаянно хотел, чтобы Даниэль вышел в стартовом составе.

«Ну ладно, - сказал мне Даниэль в конце прогулки. - Можно попробовать».

Теперь я мог всецело настраиваться на «Юнайтед». В начале сезона я думал про них: «Если они с самого начала будут буксовать, сезон для Мойеса окажется сложным». Мойес, судя по всему, думал о том же. Он умный мужик и хороший тренер, но вот он прибыл на «Олд Траффорд» и вдруг внезапно понял, насколько трудно будет заменить Алекса Фергюсона. Свою первую игру на выезде со «Суонси» они выиграли 4-1, далее к ним приезжал «Челси», а потом ждали мы.

Странно было слышать жалобы Мойеса на календарь: «Мой предшественник предупреждал меня, что такое бывает, - говорил он. - Это самый сложный старт сезона для «Манчестер Юнайтед» за последние двадцать лет. Надеюсь, это не потому, что МЮ легко выиграл лигу в прошлом году, и теперь нам решили усложнить календарь. Иначе сложно поверить, что шары достали из мешков именно в таком порядке».

Мы все знаем, что расписание Премьер лиги генерирует компьютер. «Астон Вилле», например, повезло ещё меньше: первые три игры за восемь дней, тогда как «Юнайтед» и «Ливерпуль» играли свои три матча за пятнадцать дней. В первых двух играх «Вилла» встречалась с «Арсеналом» (кстати, выиграла 3-1) и «Челси». А потом они продули дома «Ливерпулю». И что-то я не слышал от Пола Ламберта ни одной жалобы на расписание.

Во все времена что Фергюсон, что Моуриньо пытались ныть о мифическом заговоре против «Юнайтед» и «Челси» соответственно. Рафа Бенитес также пытался высказывать подобные мысли в «Ливнрпуле», правда, безуспешно. Вот и Мойес не удержался от такой же ошибки.

Я предпочитаю честно говорить с журналистами. Это значит - избегать двусмысленных цитат, соревнований в красноречии, пикировок с чиновниками. Вот и в жалобах я особого смысла не вижу. Я честно высказался перед игрой с МЮ. Меня спросили, чувствую ли я близость победы в Премьер лиге после двух выигранных нами матчей.

«Я бы очень хотел выиграть Премьер лигу, но в тридцать три года понимаешь, что играть осталось один-два сезона. В настоящий момент от чемпионства я весьма далёк. Я стремлюсь к нему, и не оступлю ни на шаг в этой борьбе. Сейчас более достижимой задачей видится возвращение в Лигу чемпионов - но и это будет непросто».

Вот вы сейчас наверняка скажете, что у нас с Мойесом нет менталитета победителей. Но я говорил от всего сердца и абсолютно честно, а вот от Мойеса несло паранойей - в «Эвертоне» за ним такого не водилось.

Брендан тоже прочувствовал обстановку и нащупывал слабости наших соперников. «Юнайтед» впервые с февраля 1986 года приезжал на «Энфилд» без Фергюсона, и Брендан отметил, что настрой манкунианцев по этой причине был уже не торт. Они играли более осторожно, сгоняв дома нулевую ничью с «Челси». «Всё шло к ничьей, и «Олд Траффорд», похоже, не возражал. Если бы Ферги был на месте, он бы сделал всё для победы, и болельщики ждали бы от них гола до последней секунды. Теперь в «Юнайтед» всё изменилось. Причины понятны, однако, дома надо всегда побеждать».

Эти слова сгустили давление над Мойесом. Я же готовился к матчу. Пусть и без Ферги, «Юнайтед» непростой соперник.

«Энфилд”, 1 сентября 2013, воскресенье.

Мы стояли на зелёном газоне, одиннадцать игроков «Ливерпуля» против одиннадцати манков, а по «Энфилду» разлетались аплодисменты. Мы хлопали Биллу Шенкли, празднуя 100 лет с его рождения. Мы стояли спиной к Копу в красных футболках, а манки в чёрно-голубом пялились на мозаику позади нас, которую я тоже успел увидеть перед тем, как встать в центральный круг.

На выходе с «Энфилда» стоит бронзовый памятник Шенкли: руки его воздеты, знаменуя радость побед и всего того, чего он достиг, подняв «Ливерпуль» из средняков в лидеры. Морщины на его улыбающемся лице говорят о том, как много сил он отдавал клубу. Беспокойства, волнение, страсть и любовь к «Ливерпулю» - всё это увековечено на его лице.

Силуэт этого памятника и был на мозаике, которую держали на Копе. Лицо Шенкли было выложено красными листами, которые держали болельщики - а на противоположной трибуне тем же цветом выложили цифру 100. И все это на белом фоне. Очень красиво.

Я думал о морщинах на лице Шенкли и о его преданности «Ливерпулю», когда увидел два баннера, сделанных болельщиками, вывешенных в нижней части трибуны. Один гласил: «Шенкли 1913 - 81: Он дарил людям счастье». А на другом просто: «Шенкли вечно живой».

Шенкли тренировал «Ливерпуль» на протяжении 753 игр – пятнадцать лет с 1959 по 1974. Его завершение карьеры у нас получилось печальным и очень непростым, но его наследие измеряется не только в завоёванных трофеях. Весомое значение имеют вера и ценности, которые он привил клубу. Тренеры «Ливерпуля» были почти династией – от Шенкли к Пэйсли, от Фэгана к Далглишу – эти четверо завсегдатаев бут-рума заботились о команде на протяжении трёх десятков лет.

Алекс Фергюсон, единолично тренируя «Манчестер Юнайтед» двадцать шесть лет, добился впечатляющего результата. Он сделал своей целью обогнать нас. «Моей задачей было сбросить птичку «Ливерпуля» с их ёбаной жёрдочки, - заявил он однажды. – Да, да, так и запишите».

Эти слова отложились в голове у каждого болельщика «Ливерпуля». Мы никогда не любили друг друга – два клуба и два города, но с тех пор злоба возросла стократно. «Ливерпуль» доминировал много лет, но потом «Юнайтед» с Фергюсоном вышел на первые роли. Мы были двумя лучшими клубами в истории английского футбола. И мне было больно от того, что мы застряли на восемнадцатом титуле, а «Юнайтед», десятилетиями находившийся в жопе, штамповал один трофей за другим. В начале пути Ферги у них было лишь семь титулов – против наших восемнадцати.

Двадцать шесть лет МЮ не знал победы в чемпионате, но потом, с 96-го года, за пару лет до моего дебюта, началось их господство. К удовольствию Ферги, они обогнали нас, завоевав двадцатый титул в последний год его карьеры. Теперь они были в статусе чемпионов, и я очень хотел обыграть их.

В Хайтоне меня, как и любого пацана из «красной» семьи, учили точить зуб на «Юнайтед». Это оседало в наших мозгах, оставалось в наших сердцах, и было частью наших красных ливерпульских душ. С годами, когда я поиграл в сборной рука об руку со Скоулзом, Бэкхемом, братцами Невиллами, Фердинандом и Руни, эти чувства притупились, однако, не исчезли навсегда.

Я до сих пор не люблю «Юнайтед», и только их футболки нет в моём доме. А коллекция у меня богатая – собрана из футболок, которыми мы менялись с игроками после игр. Но манковской там нет. Я, конечно, уважаю их игроков, с которыми мы вместе играли за Англию – мы даже стали друзьями с некоторыми из них. Я прекрасно понимаю, откуда взялись слова Гари Невилла о том, что он ненавидит скаузеров. Однажды он рассказывал о своём родном районе Бьюри, где рос среди болельщиков «Юнайтед»: «Нас растили на ненависти к скаузерам». Он просто рассказывал, каково было там, в их районе – так же, как я рос в Хайтоне, где ненавидели манков. Но это не мешало мне уважать Фергюсона, Гиггза, Роя Кина и других. Я даже уважал, чивоужтам, всё, чего они добились в своём клубе.

В нашем противостоянии с МЮ счет 18:20 в их пользу. К тому же они выиграли одиннадцать Кубков Англии против наших семи. Зато у нас есть восемь Кубков лиги, а у них только четыре. А ещё у нас три Кубка УЕФА. Правда, последние два турнира можно вообще не учитывать по сравнению с действительно важным достижением – главным турниром европейского футбола. МЮ три раза выигрывал Кубок европейских чемпионов. Но «Ливерпуль» становился королями Европы пять раз.

По этой причине, после стамбульского финала люди стали носить футболки с надписью: «Хьюз – Томпсону, Томпсон – Сунессу, Сунесс - Джеррарду».

Эмлин Хьюз был капитаном, когда «красные» выиграли два финала в 77-м и 78-м. Фил Томпсон капитанил в 81-м, а Грэм Сунесс в 84-м. Моя очередь поднять трофей настала в 2005-м году. Эти наши пять трофеев означают, что в Европе мы по-прежнему круче, чем «Манчестер Юнайтед».

Но я стремился к завоеванию девятнадцатого чемпионства, чтобы сократить отставание от них и на домашней арене. Я всегда старался в матчах с ними, и с удовольствием вспоминаю, например, плюху с тридцати метров в ворота Фабьена Бартеза в марте 2001 года, когда мы выиграли 2:0 на «Энфилде». Я ассистировал Фаулеру во втором голевом моменте, и мы впервые за двадцать один год смогли выиграть у МЮ оба матча в сезоне. Но этих кратковременных всплесков было недостаточно, я хотел большего.

Я разделял мысли Шенкли о победе в чемпионате: «Если ты первый – ты первый. Если ты второй – ты никто».

В столетнюю годовщину Билла Шенкли мы были заряжены до предела. Даниэль Старридж был готов играть в свой двадцать четвёртый день рождения, и мы обрушились на «Юнайтед». Выйдя на поле с решимостью и стремлением выиграть, мы к третьей минуте заработали угловой. Я побежал подавать, кося глазом на трибуну «Энфилд Роуд». Отступив два шага от мяча, я поглядел в штрафную: у ближней штанги околачивался Старридж, прикрытый двумя защитниками, а вдали, у края штрафной, маячил неприкрытый Даниэль Аггер – он отчаянно махал мне руками. Я запулил мячик и попал прямо в голову Аггеру, который сделал отличную скидку. Де Хеа и Эвра были отыграны, и одинокий Старридж подправил мяч в ворота – 1:0!

Не зря мы уговаривали его сыграть! Весь стадион увидел фирменный танец руками – волны это или змея, шут его пойми, но уже в следующее мгновение танцора накрыло радостное туловище Шкртела. Бритый череп Мартина в радости схватил Даниэля, нежно придушив его за шею, несмотря на все попытки того ещё потанцевать. Старридж попытался высвободиться, но не тут-то было: наш огромный блестящий макушкой защитник радостно бежал к боковой линии с головой Старриджа в руках. Вскоре и мы все весело налетели на них, устроив кучу-малу.

Секунд через десять Старриджа наконец-то освободили, и он подняв руки, возблагодарил небеса. Его вера вела его вперёд. Если он и сомневался в том, сможет ли нормально сыграть, все эти мысли рассеялись, и он был счастлив, как никогда.

На скамейке Роджерс и компания тоже сияли. Мои разговоры во время прогулки с Даниэлем не прошли даром: он забил свой одиннадцатый гол в девяти матчах за «Ливерпуль».

Манкам же не хватало Руни. Он никуда не перешёл из «Юнайтед», когда те предложили ему контракт с зарплатой в 300 тысяч в неделю. Но пару дней назад он раскроил себе голову на тренировке (десять швов), и теперь не играл. Играл Гиггз, мысленно празднующий наступающее сорокалетие, но помочь манкам он ничем не смог.

Надо сказать, что мы тоже были не на высоте. Игра была нервная, правда, почти без моментов. Шкртел и Аггер закрыли все лазейки к нашим воротам, и «Юнайтед» уныло болтались по полю. Робин ван Перси срубил Шкртела, и я налетел на него, встав нос к носу и ругаясь разнообразным матом, пока не увидел, что Мартин в порядке. Вообще-то, словак и сам за себя может постоять.

Во втором тайме манки стали совсем смирные, и мы с комфортом доиграли встречу. Уже третий матч подряд мы выиграли с тем же счётом 1:0, причем, все голы забил Старридж. Правда, больше ничем особенным он так и не запомнился, но гол есть гол.
Статистика сообщала, что мы стали всего лишь третьим клубом в Англии, кто смог выиграть три матча с начала сезона с одинаковым счетом 1:0. До нас так выпендрились «Манчестер Сити» аж в сезоне 1912-13 и «Хаддерсфилд» в 1920-21. Меня же интересовала иная статистика – мы были единственной командой, что не потеряла очки, и единолично возглавили таблицу.

При всём этом «отличился» Дэвид Мойес. Он, видимо, пытался сморозить что-нибудь в духе Ферги, чтобы скрасить убогую игру своей команды, но опростался. Мойес неплохой мужик, но он скорее милаха, чем тиран. Он выглядел потерянным и выдавил из себя что-то вроде: «Мы играли хорошо, как настоящие чемпионы». Отвечая на вопрос, почему МЮ зажопил денег на трансферном рынке, он сказал, что «полностью доволен текущим составом». После, мол, сегодняшней игры, нет поводов для беспокойства.

Вот в таком настроении мы уходили на перерыв на матчи сборных. Я был очень доволен: мы вернулись на законное первое место, а МЮ были в жопе. За Англию я отыграл неплохо, забив первый гол Молдове (кроме меня отличились Рики Ламберт и Дэнни Уэльбек дважды). После мы сохранили очко в Киеве, сыграв с нашими главными преследователями – Украиной – по нулям.

Как всегда, матчи сборных не прошли даром. Старридж пропускал их из-за травмы, полученной в матче с МЮ, а так как он был назван лучшим игроком сентября, то все подумали, что он зазнался и саботирует сборную. Визги раздались ещё и из-за того, что на интервью клубному каналу Даниэль упомянул, что хочет сосредоточиться на выступлениях за «Ливерпуль». Ну говно и полилось.

Я не фанат твитера, но Даниэль грамотно там все расписал после всех этих обвинений: «Если я хорошо играю за клуб, то буду играть за сборную. Если я не здоров, я не могу играть. Не крутите мне яйца, сборная была и будет моей целью».

После интенсивного лечения в Мелвуде, его поставили на ноги к следующей же игре. В понедельник, 16 сентября, мы поехали на «Либерти Стэдиум», чтобы сыграть против «Суонси», бывшего клуба Брендана. Это была сумасшедшая игра, ибо Джонджо Шелви,который перешёл летом от нас к «лебедям», джонджил по-полной, поучаствовав во всех четырёх мячах той игры. Сначала этот хороший и честный парень поймал отскок и забил нам издали, а потом, будто извиняясь, неудачно отдал мяч назад и этим позволил Старриджу сравнять счёт. Ещё через полчаса Шелви опять ошибся, подарив мяч Виктору Мозесу, который вывел нас вперёд. Но потом Джонджо опять исправился, выдав пас на Мичу, который и установил окончательный счёт – 2:2. Но Шелви на этом не успокоился, и записал в свой актив ещё и жёлтую карточку за агрессивный подкат под Лукаса. После игры все хотели взять у Джонджо интервью.

Мы потеряли два очка, которые вскоре превратились в пять – в следующую же субботу мы влетели «Саутгемптону» 0:1. Брендан решил сыграть в четыре защитника, причём, Коло Туре он поставил направо вместо травмированного Глена. К тому же игру пропускал Коутиньо, которому делали операцию на плечо. «Святые» были на ходу, и, к слову сказать, троих из той команды мы купили следующим же летом – Ловрена, Ламберта и Лаллану. Они переиграли нас, забив со стандарта: Лаллана навесил, а Ловрен забил.

Брендан рвал и метал. «Сначала потеря мяча, потом ещё и пропущенный гол. На поле было столько игроков оборонительного плана, что пропускать при этом – преступление! Мне бы хотелось иметь более сильный состав, но что есть, то есть. Единственный позитивный момент на сегодня – это окончание дисквалификации Луиса Суареса. Здорово, что он вернётся, ибо без него мы выглядели убого. У нас был ужасный день, но в целом я многого жду от этого сезона».

История Луиса Суареса сама писала себя красочными красками. Первая же игра после бана – с «Манчестер Юнайтед» на выезде. Хуже не придумаешь. Хотя нет – хуже было бы играть с «Челси» и вновь повстречать Брано Ивановича, от которого он уже откусил кусочек. Но и с «Юнайтед» суаресовы отношения были знатно накалены, если вспомнить его предыдущую дисквалификацию.

Пару лет назад, в октябре 2011-го, мы играли с манками на «Энфилде», и я отправился подавать угловой перед Копом. Я собирался доставить мяч прямиком Суаресу или Дирку Кёйту, чтобы они поразили ворота МЮ, и совсем не видел какой-то там перепалки между Луисом и французский защитником манком Патрисом Эвра.

После Луис говорил, что Эвра, нарушавший на нём правила всю игру, прикопался к нему прямо перед угловым. Он спросил, почему Луис, якобы, его постоянно пинает. Обычный разговор за исключением того, что Суарес, учтиво отвечая на вопрос Эвра, назвал его по-испански – негро. Слово за слово, игра продолжалась, и я был не в курсе происходящего. Я не знал, что после игры Суареса затащил в раздевалку Дамьен Комолли, наш спортивный директор, и объявил, что Патрис Эвра обвиняет того в расизме.

Игроки начали перетирать произошедшее, но лишь вечером я посмотрел телик и понял, какую историю из этого раздули. Мы с Луисом никогда не обсуждали этой истории. Я бы хотел поговорить об этом как друг и капитан, но вряд ли Луису было бы комфортно это обсасывать. Он был расстроен, и ему приходилось считаться с мнением нашего руководства. Единственный человек, который был хоть сколько нибудь поблизости – Дирк Кёйт. Он стоял рядом с Суаресом на поле и понял, что происходит косяк. На слушаниях в Футбольной Ассоциации он полностью поддерживал Луиса.

Я отгородился от ситуации и был уверен, что Луис всяко не расист, тем более, что его поддержал Глен Джонсон, наш чёрный парень. Но проблема оказалась глубже, ибо моё мнение разделяли далеко не все. Луис пояснил, что негр по-испански – это нечто совсем другое, чем негр по-английски. В Англии этим действительно можно оскорбить, а по словам Луиса, даже его жена часто зовёт его негром, потому что в испанском это всего лишь обозначение тёмного цвета. Луис говорил, что жена зовёт его негриком из-за тёмных волос.

Не думаю, что сам Суарес и «Ливерпуль» в целом правильно вели себя в этой ситуации. Кенни Далглиш, наш тренер, оказался в весьма щекотливом положении. Многие люди со стороны критиковали его за всестороннюю поддержку Суареса, и, возможно, он немного и перегнул палку. Но как капитан я понимаю, почему Кенни сразу заявил о том, что он целиком на стороне Луиса. Он верил Суаресу и не мог им рисковать, ведь это был наш лучший игрок, который мог в результате скандала покинуть клуб. И Кенни обвинили бы в этом.

Кенни всегда горой стоит за игроков. Возможно, иногда такая лояльность и вредит, но именно поэтому я так люблю этого человека. Его преданность клубу и готовность пойти на всё ради него вдохновляет меня. И любого игрока может воодушевить такая поддержка.

Был и ещё один пример заступничества: некоторые парни во главе с Пепе Рейной надели на тренировку футболки с лицом Луиса и его номером на спине. Я был травмирован и ничего не знал об этой акции, пока не увидел репортаж по телику. Наши игроки бегали в этих футболках сутки спустя признания Луиса виновным в расистских оскорблениях Эвра.

Один из бывших футболистов с тёмным цветом кожи, Пол Макграт, сразу же осудил этот ход. Он заявил: «Будь я на месте Глена Джонсона, я бы швырнул на пол эту футболку!» Глен не заставил себя ждать и написал в твитере: «Кого хочу, того и поддерживаю!! Есть множество причин, по которым я – за Суареса!!»

Алан Хансен, легенда «Ливерпуля» подлил масла в огонь, обронив реплику про «цветных» футболистов в программе Match of the day. Он потом извинился, но огонь разгорелся уже нешуточный.

Сам я не могу сказать, что тогда произошло между Суаресом и Эвра. Только сам Луис знает, виновен он или нет. Если да – как многие полагают, то моей поддержки он не увидит. Я не приемлю расизм в любой его форме. Но так как правды было не видать, я доверился своему инстинкту и поверил моему товарищу по команде.

Луиса забанили на восемь игр. Но этим наказали не только его, но и всех нас – нам очень не хватало его на поле, плюс, имидж клуба тоже пострадал. Вот так конфликт Суареса и Эвра расхлёбывали все мы.

И вот после всего этого футбольные боги даровали нам в соперники МЮ в первом же матче Суареса после дисквалификации. В раздевалке я подошёл к Лукасу Лейве, который обычно больше всех тусовался с Суаресом и спросил его, знает ли он, как Луис может отреагировать на предматчевое рукопожатие с игроками «Юнайтед». Лукас заверил меня, что проблем быть не должно. Суарес говорил ему, что готов пожать Эвра его руку.

Но вместо этого получился сказочный облом: Суарес шёл впереди меня и не пожал руку Эвра. Алекс Фергюсон после назвал поступок Луиса «позорным » и пожелал, чтобы тот никогда больше не играл за «Ливерпуль».

С тех пор прошло девятнадцать месяцев, и мы вновь встречались с МЮ. Было бы ещё горячее, если бы все действующие лица были в строю, но Ферги ушёл на пенсию, а Эвра был травмирован. Но зато «Юнайтед» были злы после поражения 1:4 от «Сити» неделю назад.

Луис последним из наших выходил из туннеля. Фанаты манков его с удовольствием освистали, но он привычно чмокнул тату на запястье в честь своей семьи и наших болельщиков, скандировавших его имя. Он был расслаблен и улыбался в ожидании рукопожатий. Все всё пожали друг другу, и мы наконец-то могли заняться футболом.

Уэйн Руни тоже только-только вернулся в строй после рассечения, украшенный широкой чёрной повязкой. В первом тайме ничего не произошло, но вот сразу после перерыва Руни удачно подал угловой, попав прямо в Хавьера Эрнандеса. От того мяч залетел в ворота, и мы в итоге проиграли 0:1. Уже в шестом матче с начала сезона мы не смогли забить во втором тайме. Даже доминируя во владении мячом, мы сыграли так же беззубо, как и с «Саутгемптоном». Суарес только начинал находить свой ритм. В начале матча он ловко обвёл Джонни Эванса и закрутил мяч в ворота, но не попал. Через минуту его удар со штрафного пришёлся в перекладину. Он старался как мог, и я знал, что его игра будет только лучше со временем.

После финального свистка всему стадику было слышно, как выдохнул Дэвид Мойес. Он потряс кулаком, пожал руку каждому игроку, что был на поле, и долго аплодировал трибуне «Стретфорд Энд». Он продрался в следующий раунд Кубка лиги, в то время как мы целились выиграть чемпионат и Кубок Англии. И это было серьёзное испытание.

Вплоть до Рождества мы сражались матч за матчем. Были и поражения, и выцарапанные победы – крупные и минимальные. Мы прессинговали, бежали, выпрыгивали из штанов, превосходя соперников в скорости и заставляя их ошибаться. Мы вынимали из них душу и пугали их до смерти нашим секретным оружием под названием Суарес. Он расходовал ману направо и налево, выдавая огромные порции настоящей магии, как, кстати, и Коутиньо, ещё один волшебник и колдун. Вскоре к ним присоединился шустрый и выносливый Стерлинг, ворвавшийся в основной состав и удивлявший соперников, которые ничего о нём не знали. Пацан реально удивлял – не только их, но и нас – своей мощью и мастерством. Хендерсон добавлял команде энергии и уверенности в себе.

Я забивал, отдавал передачи с игры и со стандартов. Меня уже было трудно чем-то удивить, но я чувствовал себя свежим. Мы пережили кучу классных моментов, и они обещали сложиться в нечто совершенно невероятное.

Не обходилось без косяков. Миньоле пару раз ошибался, и мы пропускали, однако, он отразил и множество мячей, которые летели в створ. Были и голы в свои ворота, и позиционные ошибки, но по-прежнему всех сзади прикрывал воинственный Шкртел в компании с Аггером, Джонсоном и прекрасным ливерпульским парнем по имени Джон Флэнаган. Мы могли грамотно защищаться и удачно атаковать, сминая соперника и забивая голы с помощью Суареса и Старриджа.

Эти двое задавали тон, а остальные его подхватывали. Брендан рулил всем со своей стороны. Тренировки были лучшими, что я когда-либо видел, а отношения с главным тренером складывались так, что лучше не бывает. Тренировочный баланс с возвращением Луиса был лучшим в моей жизни со времён Торреса и Рафы. А интенсивность и игра в одно касание – даже выше прошлых стандартов. Иногда в двусторонних играх мы раскалялись так, что вообще не отдавали мяч другой стороне.

У нас не было железного основного состава. Брендан управлял процессами так мудро, что все понимали, что могут выйти на поле. Перед играми наше настроение всегда было отличным. И хорошая атмосфера была в клубе каждый день.

Конечно, было грустно сидеть дома по вторникам и четвергам, наблюдая по ТВ, как другие играют в Лиге чемпионов. Но в Премьер лиге мы старались как могли.

Все знали обычное расписание. За четыре дня до игры была силовая подготовка – занятия на укрепление мышц и сухожилий. Три дня до игры – день восстановления, когда все работают над выносливостью. Два дня до игры – занятия на скорость и реакцию и подготовка к матчу. За день до игры можно было отдыхать до усрачки, чтобы потом летать по полю со свежими силами. У нас было преимущество перед остальными топ-командами – не неделе мы не были загружены матчами в Европе.

В общем, поражение в Кубке лиги значило для меня намного меньше, чем наша следующая игра в матче чемпионата против «Сандерленда» . «Коты» только что уволили Паоло ди Канио, но шансов, что они предложат нам что-нибудь новенькое, было мало. У нас был Суарес, я знал, насколько он опасен и быстр. Вряд ли ему было нужно много игр на раскачку.

Перед той игрой Луис был необычайно тих и сконцентрирован. Я думаю, что он чувствовал свою вину в том, что много пропустил, и настраивался на то, чтобы всё исправить. Я был уверен, что после игры обзвоню всех друзей и родных и скажу: «Суарес был на высоте. Я же говорил, что он крутой, и что он станет ещё круче». Дай ему хоть половинку шанса против «Сандерленда», и он забьёт. То же самое и со Старриджем. Нагружай его мячами, и он отплатит тебе голом. Мой оптимизм перед матчем выливался через край.

Солнечным сандерлендским днём я подал угловой, и Старридж чем-то занёс мяч в ворота – плечом ли, грудью ли, лицом – не уверен, но результат один, мяч в сетке. Чуть позже я выдал отличный длинный пас из глубины поля, метров на тридцать, прямо на ногу Старриджу. Тот переправил его Суаресу – и 2:0. Луис помчался праздновать, и все увидели под его игровой футболкой надпись: Welcome, Benja! Los Amo! – в честь рождения его сына, который появился на свет за пару дней до этого.

Я в радости первый добежал до Луиса, но поскользнулся и едва не сбил его с ног. Мы радостно обнимались, а грустные фанаты «Сандерленда» в тишине стояли на трибунах и вяло бормотали проклятия в наш адрес. В это время болельщики «Ливерпуля» на гостевой трибуне вовсю распевали: «Луис Суарес, он кусает кого захочет!»

Мы пропустили один мяч, когда Миньоле позволил Джаккерини забить после дальнего удара Ки Сун Ёнга. Стадион немного оживился. Через две минуты Адам Джонсон подал угловой, но Симон вышел из ворот и забрал мяч, после чего выбросил его прямо на Суареса. Неожиданно оказалось, что лишь два защитника «котов» бегут спасать ворота, в то время как Лукас, Старридж, Суарес и Стерлинг мчались атаковать. Суарес отправил мяч Даниэлю и замахал на бегу руками в надежде получить обратный пас. Старридж не подвёл, и Луис, засунув мяч в ворота, уже целовал своё запястье – 3:1.
Тем вечером я разговаривал с Крисом Морганом и тихо заметил: «Мы играли отлично, но не будем торопить события и поглядим, что будет дальше». Никто не знал, будет ли у нас шанс выиграть чемпионат. Больше надежд было на то, что мы сможем войти в четвёрку. Но если мы были в обойме после десяти игр, кто знает, чем всё закончится? К тому же я был уверен, что мы сможем обыграть любую команду.

Потом мы победили «Кристал Пэлас» – 3:1 – тогда мячи забили я, Суарес и Старридж. Я реализовал пенальти и не праздновал, ибо чего тут праздновать, если забил с пенальти? Суарес целовал запястье, Старридж танцевал, а я просто стёр пот со лба. На меня никто не напрыгнул в радости. Думаю, все понимали, что я уже слишком стар для того, чтобы дико праздновать заурядный гол с пенальти. Кто-то подошёл и осторожно взъерошил мне волосы – и всё. Мы возглавляли таблицу, вот что было главным.

Впереди меня ждали последние квалификационные матчи чемпионата мира против Черногории и Польши. Победа в обоих гарантировала сборной путёвку в Бразилию. Нашу сборную всегда критикуют и подвергают дополнительному давлению, поэтому я уделил всё внимание подготовке к этим матчам. Шла первая неделя октября, и вся борьба была впереди. Путь был долгим, и я пока не представлял, будем ли мы бороться за чемпионство с «Ливерпулем», и будем ли претендентами на Кубок мира со сборной.